Центральный образ замерзшего сердца служит мощной метафорой утраты и внутренней стойкости. Это не просто орган, а сложная экосистема эмоций, воспоминаний и скрытого потенциала. Трещины на его ледяной оболочке подчеркивают одновременно хрупкость и возможность освобождения, отражая идею силы, возникающей из уязвимости. Эта графическая работа послужила отправной точкой для большого живописного одноименного полотна